На Беговой бывала на театральных фестивалях еще до того, как он стал Центром Казанцева. Про Клима слышала... но, честно — не вслушивалась.
Насчет вчерашнего... не то, что не могу настоятельно рекомендовать к просмотру или от оного отговаривать — я даже, наверное, не смогу внятно рассказать, что это такое было.
Спектакль длится 3 с половиной часа (без антракта), на сцене один актер — Степан Мощенко. Время и место, когда это всё происходит — не определено. Точнее, место — вроде бы дом скорби... но не уверена. Время действия... ну, раз герой носит фамилию Фердыщенко (никогда не понимала, чем эта фамилия плоха настолько, что целый большой блок повествования — о ней) и говорит о Князе, то это и правда нечто идиотоподобное из «раньших» времен.
С другой стороны, этот Фердыщенко как бы вылез из романа (фрагментик о написании книги — мол, всем деньги нужны, и автору тоже). Вылез — и пошел...и пошел...
Дошел до времен компьютеров и интернета, а потом спустился к горящему на костре Джордано и не горящему Галилею...
И какая-то война была — видимо, давно, а он, Фердыщенко, и есть один из немногих уцелевших ветеранов...
Я почему не могу внятно рассказать — всё рассыпается на фрагменты. Только вроде начинаешь складывать воедино, ан нет, опять разъехалось; да и собирала ты всё явно не по задуманной творцами схеме.
Какие-то сумасшедшие качели — от многоминутного молчаливого шатания героя по плохо освещенной сцене, до почти яростного его монолога.
Или — какое-то почти незаметное движение босой ноги — и аж до слез; а через небольшое время (даже прощения не прошу, кажется, что это чуть ли не задумало так ходом спектакля было) — сидя на первом ряду, просто вырубалась в сон, а когда просыпалось — ничего для меня не менялось в действии.
Вот интересно: «тренером» (Клим именно тренер, а не режиссер) так и задумано было, что публика на необязательных, стыковочных местах может забыться и заснуть. Или — какой фрагмент из постановки не выкинь, все равно тренерская работа будет признана удовлетворительной?
Вряд ли я когда-то повторю просмотр. Но если бы было время и нашла запись «Ветерана», то смонтировала бы для себя фрагмент на час, и медитировала бы на нем.
В общем, для меня вчера был совершенно новый театральный опыт.
При этом я бы сказала, что это был совсем не театр — просто личное существование некоего человека с рваным сознанием, который три с лишним часа говорит что-то (больше сам себе, чем зрителям). И молчит тоже — только для самого себя.
И одновременно — это был театр высокого класса, в котором были сплетены и абсолютно нереальное существование актера на сцене, и дальний, тихий стук вагонных колес — тудух-тудух... тудух-тудух...
И еще дым в крохотные щели на помостках... В какой-то момент я даже от действия отвлеклась, потому что он складывался в фигуры совершенно фантастические — Богородица над младенцем... сова... скачущий конь...рука, которая к чему-то тянется...
Да, вот еще что забавно. Сколько в зале народа? Думаю, меньше 20 человек. Половина, наверное, «свои».
Но при этом — за всё время спектакля не то, что телефон ни у кого не звякнул, кажется, народ даже и дышал через раз.
Полная тишина. В которой долго-долго по пустой сцене молча ходит босой человек.
